— Ласка… — тихо прошептал я.

— Что-что? Не слышу? Ласка минус? Ну так в чём проблема, Син, ты же лекарь. Забыл, как лечить?

— Фатум…

— И что? Когда это тебя останавливало?

Я вздрогнул.

Обернулся.

С гибелью некроманта пропал и покров, запрещавший связь с богами.

В руках сразу же появился посох Нефтис, и я рывком подскочил к девушке.

Снова попробовал стандартный набор целительных чар. Повесил благословения. Начал чтение молитв. Вытащил ритуальный инструмент и отдал руки во власть призрака.

Полилась мягкая тоскливая мелодия, которую можно было назвать похоронной.

На душе стало так тяжело, что я снова утратил на время чувство реальности. Но я отбросил все лишние чувства и продолжил. Она всё ещё привязана к сети башен. Нет? Через башню тоже возродить нельзя?

В меню даже строчки с её именем не было, будто девушку вычеркнуло из мира.

А как на счёт того метода, которым я лечил фрактальную чуму? Пересоздание тела и вселение души? Пробуем!

Когда и это не сработало, я принялся создавать на ходу другие варианты. По большей части просто перебирая все способности, которые могут быть хоть как-то связаны с целительством.

— Что вы стоите, лечите её! — приказал я жрицам и одной из спутниц Лесата, тоже с навыками целителя.

Сам принялся повторять. Раз за разом. Я же столько об этом читал. И я уже размышлял о том, как воскресить Мархи. Способ должен быть. Должен! В Мельхиоре не бывает необратимых вещей!

— Хватит, Син! — остановила меня Селиса. — Это невозможно. Фатум нельзя отменить. Это печать касания самой богини Смерти.

— В Мельхиоре не бывает необратимых вещей… — упрямо повторил я. — Это же грёбаная фентезийная реальность с грёбаной магией. Здесь не может быть безвыходной ситуации!!

Девушки отпрянули, испуганные внезапной вспышкой пустоты. Я понял, что проклятая стихия никуда не ушла, и я всё ещё в форме пустотного зверя. Обратное превращение происходило, но как-то очень медленно. Должно быть, то ещё зрелище.

— Вообще-то, способ есть, — как бы невзначай уронила Фхайран.

Я поднял на неё взгляд.

— Божественное проклятие может отменить кровь бога. Вернее, в данном случае, осколок души. Всё же она у тебя пустотница, а не вампир. Правда, Мортис сильный бог. Из истинных и древних. Так что одного осколка, наверное, будет мало. Для верности лучше два.

— О чём ты? — не понял я.

— Ну как же. Вспоминаем уроки Танатоса. Подобное управляет подобным. Принцип стихийой магии. К счастью, доноры у тебя есть, так что всё в твоих лапках, братик.

— Погоди… если забрать у живого существа часть души…

— Ага, он заразился пустотой. А Ласка будет жить. Дышать, ходить, любить…

— Но… нет, так нельзя.

Всё моё существо просто вопило об этом. Предчувствие, интуиция, проницательность, зашкаливающий параметр мудрости…

— Почему это нельзя? — удивилась она. — Разве ты не хочешь спасти свою половинку души? Соскучился уже поди по её голосу?

Она чуть улыбнулась и картинно вздохнула, после чего сама же ответила:

— Правильный ответ на мой вопрос: ты не можешь, тари. То, что Ректор считал взломом системы, на самом деле само — уязвимость. Позволь угадаю. Сейчас ты испытываешь ужас. Тревогу, страх. Ах да, ещё одиночество! Ведь ты потерял половинку себя! Тари такое не переживают. «Умерли в один день», слышал такое? Полюбуйся на даты в кошачьих кладбищах. Что? Именно так я и получила силу — рылась в бумагах, пыталась понять историю мира, в котором нахожусь. А не просто с шашкой и в одних трусах, набивала уровни. Манчкины, ей-богу!

— Тогда убей меня, Фай… Лучше убей меня.

— Ну-у, зачем же так, братик? Ты должен спасти свою любимую. А я буду крёстной у вашего сына. И дочки. Двух сыновей и дочки. Где-то в разгар золотой эры стабильности, когда мир будет процветать под властью нашей маленькой семьи. Ты, я, твоя Ласка. Утопическое королевство, которое унаследуют твои потомки. Кстати, ты ведь знал, что тари — бессмертны? Так вот, ты теперь тоже бессмертен. Чем ещё тебя обрадовать.

— Я не могу…

— Почему не можешь? — нахмурилась Дракоша. — Очень даже можешь! Не пойму, что тебе не нравится?

— Ты прекрасно знаешь, что такое пустота, — потерянно проговорил я в пол. — Это значит превратить их жизнь в ад. Пустотники все мечтают о смерти, но стихия не позволяет им покончить с собой.

— Ой, да брось! Будто ты сам бы не отдал кусочек своей души, чтобы вытащить с того света товарища? Почему ты считаешь, что твои друзья не готовы пожертвовать собой ради тебя? Мы все здесь любим тебя, наш великий лидер Синаэль Мантикор. Не так ли, девчонки?

— Я знала, что так будет, — печально пожала плечами Рин. — Делай, что должен, Син.

В голосе её послышалась обречённость.

— Нет, Син! — подняла голову Маэ. — Ты же понимаешь, что это значит. Осколки обращенных в пустоту светлых богов…

— Фхайрен, это же… — обернулся я к Дракоше.

— Ну, тут нужно непременно двух. Наверное, эта Маэ — не настоящий твой друг. Друзья так не поступают. Давай с неё и начнём?

— Заткнись…

— Что? Почему ты не исцелишь свою девушку, братец? Она же вроде как доверила тебе свою жизнь. Неужели ты… ах да! Точно! Ты никогда не любил её, Син. Она просто заполняла пустоту внутри тебя. Это не любовь, а симбиоз, в котором гибель одного означает и гибель другого. Осколки души, что поглотила в вас пустота, как раз делают из двух моральных инвалидов одну зрелую адекватную личность. Ты был пуст и нашёл свою цель жизни в ней…

— Заткнись-заткнись-заткнись!!!

— Браво! Хлоп-хлоп. Так что, движуха будет? Просто думай о том, как назовёшь своих троих детей… А… по-ня-ла. Тебе интересно, что случится с… донорами? Да в общем-то, ничего особенного, на самом деле. Многие через это проходят. К примеру, ты или я. Или вон, Сайрис с Терми. Разве с ними что-то не так? Живее всех живых. Тоже будут однажды детишек нянчить, если не скатятся.

—…

Фхайран картинным размашистым шагом направилась мимо, продолжая рассуждать:

— Осквернить пустотой… да это можно трактовать по-разному! У тари пустота считалась противоположностью любви, например. Сама пустота часто описывается как стихия отчаянья. Но это не смерть или что-то, что нельзя контролировать. Помнишь, я говорила. Это просто вид силы, работающий по определённым законам.

— И ты хочешь сказать, что знаешь их все?

— Знаешь… я вот следила и думала. Изучала тебя, нашу башню, всех нас. Так по итогу и пришла к силе. Не тупым фармом мобов, а хитростью. Сила в знаниях, братик. Так что слушай старшую сестрёнку и делай, что она говорит.

Я обернулся в сторону остальных оставшихся у источника. Харо Книгозмей отвёл взгляд. Остальные молчали и будто находились в прострации. Похоже, очень сильная ментальная магия.

На негнущихся ногах я шагнул в сторону бывших богинь. Пустота, охватывавшая моё тело, сама потянулась к ним. Рин молча шагнула вперёд, и послышался тонкий, едва различимый хруст чего-то эфемерного. Девушка резко побледнела, но улыбнулась.

— Будь счастлив, Син. Да прибудет с тобой Радость.

Стоит ли говорить, каким ублюдком я себя сейчас чувствовал. И всеми силами сопротивлялся этому. Всей своей волей сопротивлялся каждому шагу, но не мог ничего изменить.

— Зря так сопротивляешься, — подлила масла в огонь Фхайрантаанимар. — Для тебя же стараюсь, братик.

В последний момент Маэ вдруг шагнула вперёд, сама подставляясь под пустоту.

Снова противный треск.

Широкая улыбка на лице алчного чёрного дракона в обличии милой девушки.

— Вот видишь, всё не так страшно, как кажется. Теперь попробуй воскресить её снова. Думаю, твоя Реставрация хорошо подойдёт.

Я присел рядом с самым дорогим существом, положил ей на грудь два осколка — они появились у меня в инвентаре сами. Полупрозрачные и эфемерные, будто облачко собралось по форме геометрической фигуры.

Сперва я проверил обычную магию. Не мог не проверить. Но каждый раз сталкивался с ненавистным словом «Фатум».